Коллайн с обозом задержался на день дольше, чем мы планировали.
Я боролся с гравитацией при помощи отягощений, когда в мой маленький спортивный зал заглянул Проухв и сообщил о скором прибытии обоза. Вот и славно, поздний ужин мне всегда нравился больше, чем ранний завтрак. Перед этим мы славно помахали с Прошкой балотами на небольшой лужайке в самой чаще парка.
Да, Проухв здорово продвинулся в фехтовании, Дикие обратили на него большую часть своего внимания, объясняя это тем, что он постоянно находится при мне. Что ж, меня это только радовало.
Когда я вышел во внутренний дворик, караван уже прибыл.
Возле телег суетилась челядь, и, следуя указаниям управляющего, приступала к их разгрузке.
Камилла, одетая в новое красивое платье, которое, кстати, очень ей шло, сразу же заметила меня и поспешила навстречу походкой модели. И ведь не учил ее никто, природа наградила. Подойдя, Камилла пустилась в объяснения. Но я прервал ее, похвалил новый наряд, сделал комплимент ее внешности, заставив девушку порозоветь от удовольствия, и отпустил.
Не до этого сейчас, вон идет Коллайн веселый и довольный, а рядом с ним седой незнакомый тип годов сорока с ожогом на правой щеке. Этот самый тип и оказался рекомендованным Цанером химиком, по имени Нерк Капсом. В ответ на мой вопросительный взгляд Анри передал мне небольшую коробочку и, договорившись встретиться за ужином, а затем в моем кабинете для дальнейшего разговора, мы разошлись по своим делам.
Когда я вошел в обеденную залу, первым что бросилось в мои глаза, был великолепный обеденный сервиз из серебра, новенький и блестящий. Я даже застыл в дверях на несколько мгновений, любуясь на нем игрой света от ярко горящих свеч в канделябрах. Пройдя на свое место, я привычно уселся в кресло, напоминающее небольшой трон и обнаружил перед собой серебреный кубок, почти точную копию так приглянувшегося мне кубка с фамильным гербом Вандереров.
Этот же отличался только тем, что на нем красовался мой герб, вздыбленная лошадка. То же самое оказалось и на стоящих передо мной приборах. Им же были отмечены и двузубые вилки, и даже ножи. Я взглянул на Коллайна, явно довольным произведенным на меня эффектом. Все еще опасаясь подвоха, внимательно рассмотрел коня, изображенного на самом гербе, с него станется. Нет ничего такого, чтобы указывало, что это все же конь, а не кобыла.
Довольный, я откинулся в кресле с кубком, уже наполненным заботливой Васией вином, дожидаясь пока мне положат на блюдо всего понемножку. За столом мы сидели впятером, кроме меня присутствовали Коллайн, Герент, Капсом и приехавший к самому ужину доктор Цаннер, усевшийся рядом с Капсом. Они о чем-то тихо беседовали.
За ужином Коллайн рассказывал о столичных новостях, не касаясь главных тем, многозначительно поглядывая на меня. Цаннер, в своем обыкновении, постарался заговорить о, наверное, единственном, что его интересовало в этом мире, но я решительно перебил его, отложив разговор на вечер и сразу предупредив, что столько времени как в прошлый раз, уделить ему не смогу. Бедняга сразу скис, но что поделать, на это время и на остальную ночь у меня совершенно другие планы, совершенно.
После ужина я сидел в кабинете, просматривая накопившуюся за время моего отсутствия корреспонденцию, прибывшую из столицы.
Ничего интересного, разве что пара давно просроченных приглашений.
В дверь робко вошла Камилла опять в новом, но не менее хорошо сидящем на ее стройной фигурке платье. Вошла она якобы для того, чтобы отчитаться за поездку в столицу.
Я заставил ее пройтись по кабинету, размеры которого позволяли устроить из него импровизируемый подиум, откровенно любуясь девушкой.
Довольная произведенным эффектом, Камилла подошла ко мне, ожидая приговора. Я похвалил ее за хороший вкус и, достав из кармана привезенную Коллайном коробочку, открыв ее со словами.
— Камилла, у меня есть для тебя небольшой подарок, надеюсь, он тебе понравится.-
В коробочке, выполненной в виде простенькой шкатулки, лежало пару перстеньков, сережки и кулон с цепочкой затейливого плетения. Выполненные из золота с добавлением небольших, но очень красивых в огранке камней, они заставили меня задержать дыхание от восхищения неведомым мастером ювелирного дела.
Я попросил Анри уложиться в три золотых кроны, и теперь меня даже взяло сомнение, настолько дорого смотрелись украшения. Надо обязательно будет узнать подробности у Коллайна, где он смог приобрести эти украшения.
Камилла ахнула, прижав кулачки к груди, когда я протянул шкатулку ей. Она робко протянула руку, испуганно отдернула ее и посмотрела на меня, все еще не веря. Я же, с виду сама невозмутимость, нарочито небрежно сказал.
— Возьми зайка, возьми, мне кажется, что эти безделушки очень тебе подойдут.-
Через несколько мгновений девушка уже красовалась перед одним из трех зеркал замка, висевшим у меня в кабинете. Еще одно такое же имелось в спальне, а самое большое, примерно с руку длиной в диагонали, находилось в холле, давая всем понять, что в замке живут достаточно обеспеченные люди.
Налюбовавшись на свое отражение, Камилла повернулась ко мне, просто светясь от счастья. Не кривя душой, я заявил, что украшения ей очень идут, что сама она просто прелесть и еще что-то в том же духе. Бедная девушка прямо разрывалась на две части, поочередно поглядывая на двери в спальню, чтобы немедленно отблагодарить и на выход из кабинета, чтобы столь же немедленно похвастать перед своим подругами.